| Город, которого нет |
Люди, проектировавшие Мидгар пятьдесят лет назад, не подозревали, что под городом будет кто-то жить. Хотя места под городом было хоть отбавляй: семь километров в диаметре, пятьдесят метров в высоту. В представлении проектировщиков внутреннее пространство должно было остаться пустым. Не получилось. По мере строительства под городом образовались чудовищные завалы строительного мусора - обломки бетона, стальных конструкций, стекло, пластик, шлак, части неисправных градостроительных машин и реакторов Мако, на которых все в городе работало, с ними прочая дрянь, по мере введения в действие в городе индустриальных мощностей пошли промышленные отходы, а с первыми жилыми домами наверху и бытовой мусор. И все, конечно, сбрасывалось вниз. Мусор жгли, дробили, закапывали, но чем дальше, тем его становилось больше, в конце концов все пространство внизу превратилось в огромную свалку. Свалка была густо населена.
Люди внизу жили разные. И был их не меньше, чем в верхнем городе. Немного было таких, что жили раньше на том самом месте, где стоял сейчас огромный город; эти были верны родной земле и отеческим гробам, пусть эти гробы были засыпаны горами мусора. Множество было тех, кто приехал на заработки на строительство Мидгара и остался здесь, еще больше приехало уже после того, как город стал Городом - в надежде приобщиться к благам, даруемым Корпорацией. Для всего мира Мидгар был раем на земле, и отовсюду сюда съезжались люди, чтобы обнаружить под этим раем настоящий ад и вынужденно остаться жить в нем. Огромное количество мидгарцев жило на растущей свалке под городом, на свалке рождались дети и умирали старики - а часто и молодые. На смену каждому умершему, впрочем, рождались или приезжали из чужих краев трое или четверо. Многие ухитрились зацепиться в верхнем городе и перебраться туда; большинству так не повезло.
В самом начале Корпорация, обнаружив под своей вотчиной растущую колонию паразитов, попыталась их изгнать; не вышло. Дома-самострои сносили, жителей гнали за городскую границу, не обошлось и без крови. Но люди возвращались. Тогда властители верхнего мира предпочли забыть о существовании мира нижнего, надеясь, что среди токсичных отходов долго не выдержит никто и люди внизу уйдут сами. Но они не уходили, и нижний город начал расти быстро, ничуть не медленнее верхнего. В официальных отчетах "Син-Ра" заявлялось, что под городом людей нет.
Здесь было небо - очень твердое и не очень чистое - нижняя сторона платформы, на которой стоял верхний город. Иногда шел дождь - тогда, когда он шел наверху, только здесь он шел через сточные люки. Небо было в прожекторах, в трубах, в люках для вентиляции и стоков, и еще на нем было изображение: пятисотметровая окружность, внутри две соединенные прямые: цифра 7. В соседних секторах на небесной тверди были поставлены печати 6, 5 и так далее. Счастливая Семерка давила сверху с непривычки, но коренные жители давно привыкли к ней вместо солнца, звезд, облаков.
Сверху нижний город выглядел даже мило: засвеченные прожекторами сверху горы - сразу и не скажешь, что мусор, на горах безо всякого всякого порядка построенные, слепленные из чего попало дома всевозможных расцветок. Строили из кирпича, если он попадался, из фанеры, из жести и гипсокартона, натягивали полиэтилен на рамы и клеили крыши из упаковочного картона. Вагончиков, сарайчиков, палаток было здесь не счесть, кое-кто жил в разбитых автомобилях и автобусах. Выше трех этажей обычно не строили, иначе бы самоделки рассыпались под собственным весом. Делали и проще: у старой газовой трубы достаточного диаметра затыкали один конец, второй служил дверью, количество жильцов зависело от длины трубы. Для машин места здесь, за исключением трасс мусоровозов, совершенно непролазные, хотя кое-кто ухитрялся ездить по узким улочкам трущоб, попадались и дорогие джипы - здесь есть какое-то количество вполне качественно построенных домов за трехметровыми заборами с колючей проволокой по верху и с мрачными охранниками на воротах. Эти странные дома отчасти подтверждали тезис Баррета о не желающих покидать трущобы по собственной воле. В некоторых местах из гор мусора торчат другие, старинные каменные дома с белыми когда-то стенами и черными балками, с острыми крышами с обвалившейся черепицей, стоявшие здесь еще тогда, когда Мидгара над ними не было, эти дома, разумеется, тоже заняты весьма серьезными людьми. Вокруг - море жилья самостройного, прорезанное безо всякого порядка узенькими улочками. Над домами - вездесущая реклама: еда, игрушки, автомобили. Яркие пейзажи тропических стран на щитах турфирм заменяют недостаток моря и солнца в реальной жизни. Гигантские экраны засыпают нижний город информацией, как и верхний, и, как и в верхнем городе, никому до нее нет дела.
Разумеется, в нижнем городе проблемы с едой и водой, зато нет проблемы с тем, куда выкидывать мусор: свалка везде. Электричество бесплатное: брось кабель к реактору и пользуйся, по сравнению со всей мощностью реактора потери мизерные. Освещение сверху двадцать четыре часа в сутки, это было уже запланировано Корпорацией. При почти бесплатной электроэнергии надежнее освещать платформу снизу постоянно, чем иногда зажигать прожектора в поисках трещин в трехкилометровой бетонной плите. По крайней мере, все видно. Нижний город не возражал. На воровство энергии Корпорации было наплевать. Нижний город поставлял ей невероятно дешевую рабочую силу и послушных солдат. Некоторые получали потом и гражданство в верхнем городе. Это подогревало энтузиазм.
Чем жили люди в нижнем городе? Чем только не заработают себе на хлеб миллионы человек. Разумеется, копались в мусоре, отбирая мало-мальски ценное. Некоторые ухитрились найти применение собственной домидгарской профессии. Кто мог - ремонтировал добытые из мусорных гор ценности, если хватало умения. За счет свалки мусорные домики обрастали работающими телевизорами и стереосистемами. Если умения не хватало - пытались найти находкам свое применение. Выбросит какой-нибудь портной из верхнего города десяток манекенов - можно самому одеть их в тряпки. А можно построить из пластиковых телес дом. Корпорация, не признавая существования нижнего города, давала в нем тысячи рабочих мест, кому-то надо было охранять радиоактивные свалки, отстреливать крыс и червей-мутантов, чтобы вся эта пакость не полезла наверх. Еще здесь торговали оружием и наркотиками. Врачи с дипломами на неизвестных языках или совсем без дипломов делали удивительные операции. Самодеятельные провайдеры выискивали оптические кабели "Син-Ра" и подключали к ним всех желающих - за умеренную плату, конечно. Самозваные архитекторы и строители творили дома на заказ из подручных материалов. У любой не слишком старой и не слишком уродливой женщины был и еще способ заработать, и многие зарабатывали. Само собой, при почти полном отсутствии полиции нещадно грабили и жгли чужое имущество - впрочем, оно все равно было ничье. Иногда и убивали.
Где ни глянь, сушится белье, горят костры, в мусоре играют детишки, кое-где по горам мусора ходит неправдоподобный автобус с обгорелыми бортами. Над жильем из картонных коробок торчат параболические антенны, кабели перекинуты через узкие улочки. В низине между горами шлака дома расступаются, туман стоит над озерцом, откуда воду берут только самые отчаянные, но кто-то все же купается, над озером - гора разбитых машин вперемешку со старой электроникой, по груде ничейного добра лазает народ, выкручивая и выпиливая все, что только можно, отбегая только тогда, когда двадцатиметровый ковш мусоровоза вываливает свежайшие поступления.
На соседнее знаменитое Кладбище Поездов - квадрат сто на сто метров, где в три яруса свалены короба вагонов, оси, ржавые рельсы и шпалы - мало кто ходит, это место давно пользуется дурной славой. Но вокруг сгрудились дома, оставляя место для поставленного на высокие опоры пути метрополитена, поезд спускается по нему из облаков к конечной станции. Станция - серый прямоугольник перрона, никаких строений, поезда стоят по полчаса и уходят назад в депо. На станции в нижнем городе заканчивается Корпорация и начинается ничей мир.
Над нижним городом в бетонных небесах Счастливая Семерка.
Клауд был дома.
|
|
